Погиб Александр Дурасов. Но «Всё кругом — сплошное воскресение»

Февраль — черный месяц для новосибирской поэзии. 8 февраля 2015 года умер Олег Волов. 25 февраля 2015 года погиб Виктор Iванiв. 16 февраля 2016 года умер Иван Овчинников. 11 февраля 2019 года умер Владимир Ярцев.

9 февраля 2023 года погиб Александр Дурасов под обломками взорвавшегося подъезда на улице Линейной. Просто проходил мимо по дороге на работу.

***

Саша Дурасов был очень непростым, даже трагичным человеком. То, что мне удавалось долгие годы сохранять с ним дружеские отношения, можно считать чем угодно, только не закономерностью. Мы познакомились в начале 2010-го, и сразу друг другом очень прониклись. Когда я ехал домой после того квартирника, я уже читал СМС от него: «то не дождь в окне / то не мир в огне / то не явь во сне / но чье-то бездонное сердце в сияющем чугуне». А мне к этому времени успело запомниться: «продавщица, дюшес сосущая / Аршавин, плохо пасующий...». Это была поэзия очень высокого уровня. Хотя казалось, что он всю дорогу в одной поре, он продолжал поэтически расти почти непрерывно — и возникали настоящие шедевры, возникали откровения, которые ни у кого другого больше не возникли бы. И больше не возникнут.

Вообще он был парадоксальным человеком — очень, казалось бы, основательным, рассудительным (хотя и порывистым), рациональным — но рациональность его держалась на каких-то совсем неведомых китах, то есть была абсолютно иррациональной. Отсюда возникали различные беспроигрышные бизнес-планы по покупке металлоискателя и поиску старинных монет, штамповке уникальных значков и т. п.

Примерно тогда же — в 2010—2011 гг. — у нас была серия квартирников вместе с Сашей и Виталей Красным. Это называлось «Просто красная метель» (у Саши тогда был псевдоним — Простой). Самый первый прошел, кажется, у Сергея Якимовича на Серебренниковской — на этом месте сейчас стоит Сбербанк. Потом были совместные поездки в Барнаул, в Томск, еще куда-то.

А в 2012 году Саша несколько месяцев жил у нас. Учитывая, что тогда же у нас жили еще несколько наших близких друзей, было, скажем так, весело. Да что уж, наш бесконечный хохот прерывал лишь сон. Саша в основном смотрел на нас как на дебилов, но иногда тоже подкидывал что-то в общий котел. Могли, например, весь вечер перекидываться каким-нибудь тапком, Саше рано или поздно это надоедало, и он строго забирал его у нас. А потом он купил квартиру в ипотеку и переехал. Тем же составом мы гуляли на новоселье, очень напоминавшем абсурдистскую пьесу. Потом он на какое-то время уезжал работать в поселок Горный, но вскоре вернулся в Новосибирск и в новосибирское метро.

В 2016-м у Саши вышла прекрасная книжка избранных стихотворений «Воскресенье», для которой я написал послесловие под названием «Небесный эшафот». Оно очень нравилось Саше. Кончалось оно так:

«Мир ставит тебе подножку, поэт, держись из последних слов, а когда и они кончатся — набей рот землей, чтобы не выдать врагам страшную тайну о том, что мы — непобедимы.

О том, что, в речи растворясь, ходит окунь, ходит язь. О том, что солнышко красное, хотя и желтое. И мир красный, и смерть на нем. И вообще, все кругом нарядное, все кругом — сплошное воскресение. Только никому не говорите. Не поверят».

Саша заменил «воскресение» на «Воскресенье».

Примерно тогда же он носился с идеей фильма про то, что Егор Летов был реинкарнацией Достоевского. На почве этого режиссерского (или продюсерского?) энтузиазма Саша втянул в нашу компанию ничего не подозревавшего Виталю Шатовкина.

Были совместные Новые года и прочие посиделки, поездки в Бибиху, а в последние годы все чаще — на кладбище. На Клещихе похоронили Сашу Келемзина. В минувшем октябре, в годовщину, ездили на Клещиху вчетвером — я, Саша, Юля Пивоварова и Витя Дорофеев. Я вообще очень радовался, что Саша так подружился с Юлей, да и с Келемзиным тоже. Когда Юля вдруг пропала — где-то зимой в конце 2019-го — мы с ним, до этого несколько месяцев не разговаривавшие (он, как обычно, за что-то дулся на меня), вдвоем пустились на поиски, даже ни разу не вспомнив о недавней размолвке.

В марте прошлого года Саша похоронил старшую дочь. Еще в конце февраля (или даже в начале марта) мы сидели с ним у Юли — Юля напекла блинов — и он только-только делился с нами своими тревогами. А через несколько дней уже все. Клещиха.

Саша был человеком веского жеста, позы, чуть слишком избыточной, повисающей в воздухе недомолвки. Непростым, трагичным и очень талантливым человеком. Фаталистом.

Может быть, не стоит об этом говорить, но думаю, Саша не обиделся бы на меня за такие слова: мне кажется, именно на такую гибель он держал равненье. Человек колоссальной внутренней энергии, буквально распиравшей его — случайной машины ему не хватило бы, понадобился целый дом.

Я делал несколько Сашиных публикаций: подборку в юбилейном номере журнала поэзии «После 12» (2020, № 1-2) и в антологии «Остров», книжку «Праздник естества» из серии «Снег». Что-то еще, наверное. Он написал стихотворение для цикла Five-Word-Poems, впоследствии переведенного на английский язык. Этот проект мы делали в конце 2021 года совместно с куратором из Германии Ан Пенхюзен. Поэт называл пять слов, характеризующих Новосибирск, а потом сочинял стихотворение с пятью словами, предложенными другим поэтом. Саша назвал такие слова: «бани», «крематорий», «мосты», «дворы», «метро» этот перечень вообще близок и к его поэтическому методу, твердо опиравшемуся на конкретистскую поэзию. Кстати, эти слова достались в работу другому Александру — Ахавьеву, что, может быть, даже что-то значило.

Я ни слова не сказал про Сашины песни. В последние годы Саша их почти не писал (зато первоклассные стихи шли непрерывным потоком), но под влиянием ранних песен тогда же — в 2010-м или 2011-м — я придумал такой стишок:

как в минном поле душа гуляла

фантомной болью совсем хмельная

ее потрепанное одеяло

родные контуры припоминая

касаясь ветра, казалось веткой

казалось мамой, земли касаясь

душа моталась от века к веку

ее прозвали межзвездный заяц

а кто-то — странный — шагал за нею

глазами нашими неуследим

шагал, нашептывая все сильнее

ну погоди, родная, пожалуйста, погоди

***

Я очень любил Сашу, и он, слава Богу, это знал.

Царствие Небесное, дорогой друг, спи спокойно.

А мы еще малость повоюем.

Антон МЕТЕЛЬКОВ

Фото Вячеслава КОВАЛЕВИЧА

Поэт Александр Дурасов будет похоронен на Клещихинском кладбище 12 февраля. От Управления метрополитена (Серебренниковская, 34) в 13:00 отправятся автобусы (сбор с 12:30). Прощание состоится в прощальном зале по адресу Хилокская, 9а к3 с 14:10 до 15:10

18 февраля в Студии 312 (Восход, 15, ГПНТБ СО РАН) планируется провести вечер памяти.

Стихи Александра Дурасова из книги «Праздник естества»

***
происходит много хорошего
осталось встречаться семьями
ИГИЛ разбомбили в крошево
Пётр компакт по семьдесят

что больше всего запомнится
так это пустой экран
из красной пластмассы конница
яблоко пополам

пикник по дороге в Киргизию
фиолетовый утренний свет
мамка меня притащила на физио
а там с часу до двух обед

***
когда Христос показал Иуде
дверцу за старым холстом
ошивались какие-то странные люди
под коммунальным мостом

и на бочке индейку жарили
сверху замкнул светофор
Слово, которое было в начале
произносится до сих пор

***
полковник готовит секретный полк
на вечный субботник —
если человек человеку волк
то полковник солдату плотник

плотник дал каждому брату в долг
камень, топор и веру
и сделав пальцами резкое щёлк
ушёл босиком на Венеру

сказал, что вернётся когда-нибудь
другими путями и далями
однополчане бьют себя в грудь
оставленными сандалиями

***
текут солярные миры
вбирает радужка солярность
от Блока к Никоновой Ры
совсем в другую сингулярность

где Будда Чехова не знал
где Куприна не знал Мухаммед
Христос свиное стадо гнал
молитвой на смертельный саммит

туда, где смертные грехи
летать Икару не мешают
забытых гениев полки
в чистилище кроссворд решают

поспела пастернак-трава
опять дурниной прёт капуста
у Бога праздник естества
и современного искусства

и улыбается безумно
впотьмах братишка стволовой —
ещё горит Джордано Бруно
и бродит по лесу Толстой

***

абсорбируй, пихта, абсорбируй
едкой негой обволакивая жизнь
за окошком светится Нибиру
птичечка-синичечка дзин-дзин

что-то нынче вы не в духе, мама
собирайтесь, выйдем подышать
просто прогуляемся до храма
максимально тихо и назад

позади некрополь анекдотов
впереди, конечно, страшный суд
сколько в храме всякого народу
ути, Господи, котёночка несут