История национальных кварталов Ново-Николаевска

На месте ЦУМа стоял католический костёл, возле Бугринской рощи и за оперным театром располагались «чайна-тауны», в районе современных автовокзала и Ипподромской магистрали «правили бал» банды выходцев с Поволжья — Самары и Нижнего Новгорода. Межнациональных конфликтов не существовало, между собой дрались лишь коренные чалдоны и приезжие из центральной части России. О том, как в одном городе уживались десятки разных национальностей, «Новосибирским новостям» рассказал Сергей Филонов, главный хранитель фондов Музея истории архитектуры Сибири им. С. Н. Баландина.

На  стройку железнодорожного моста через Обь требовались рабочие  — и  люди приезжали семьями из  перенаселённой европейской части России, селились во  временных бараках вокруг будущих заводов между речным портом и  речным вокзалом. На  территории от  современной развязки на  площади Инженера Будагова до  улицы Воинской с  1897 года сложился так называемый «Шанхай», но  без китайцев  — бедняки и  профессиональные нищие с  Поволжья вытеснили поселение вятичей из  Вятской губернии, заняли бараки уехавших мостостроителей.

В этом районе действовали свои криминальные законы, а из числа легальных профессий считалось престижным работать грузчиком в порту или разнорабочим на стройке. Банды «Шанхая» делили между собой улицы, выходцы из Рязани дрались с переселенцами из Нижнего Новгорода и так далее. Власти города пытались снести криминальный район, но из-за Второй мировой войны и послевоенного роста Новосибирска получилось это сделать только с 1976 по 1981 годы. Речку Каменку засыпали, снесли около 1000 ветхих домов, а людей переселяли на Юго-Западный жилмассив. Туда же перешла и часть криминальных традиций.

После Второй мировой войны рабочие застраивали город «финскими домиками», где стены были из  лёгких досок для снарядных ящиков, скреплённые обрезками металла, оставшегося от  производства гильз, а  утеплителем служили дёрн и  мусор  — его использовали в  нижней части стены, а  выше шла «отделка» рубероидом.

Исторический центр Ново-Николаевска располагался рядом с  железнодорожным мостом и  вокзалом. В  определённый момент засилье переселенцев заставило респектабельных горожан выделить для них специальную улицу, которая шла от  пересечения улиц Владимирской и  Ногина по  нынешней улицы 1905 года и  дальше  — мимо Нарымского сквера, вдоль железной дороги на  восток. Немногим хватало денег путешествовать на  поезде, крестьяне ехали на  гужевом транспорте в  сторону Мошково.

Кто-то не  мог продолжить путь  — от  Нарымского сквера до  развилки в  районе современной станции метро «Гагаринская» возникло поселение «отверженных». Они формировали основную паству Турухановской церкви  — ныне Вознесенского собора в  Нарымском сквере Новосибирска. В  массе своей это были народы Поволжья, мордовцы, марийцы и  чуваши. Потоки переселенцев шли и  на  других окраинах города  — через Закаменку и  Малую Ельцовку.

В  Ново-Николаевске сложилась нетипичная для страны ситуация — рядом с  православным храмом мог находиться католический костёл или мусульманская мечеть, что было немыслимо для «Золотого кольца» России. В  начале нынешней улицы Фрунзе традиционно селились татары-мусульмане, там  же стояла первая в  городе мечеть. В  начале 1930-х годов татары переехали на  улицу Татарскую, нынешний район станции метро «Покрышкина». Там располагался ипподром, а  татары в  то  время занимались торговлей лошадьми и  праздновали там сабантуй.

Мусульмане Средней Азии приехали в  город после войны с  басмачами  — уже с  начала 1930-х годов прошлого века их  дома появились в  районе Сухого Лога, нынешней улицы Танковой. По  соседству, в  самом Логу, на  улице Стеньки Разина и  улице Пугачёва жили казахи-ремесленники, они выделывали кожу и  войлок, занимались шорным делом, шили шубы и  кошмы. Они появились в  середине 1920-х годов и  расселились в  1950-х, когда началась застройка улицы Танковой 5-этажными домами. Выходцы с  Кавказа, возможно, жили на  улице Владивостокской, в  районе Дорожной клинической больницы. До  начала 1920-х годов прошлого века улица носила название Кавказский лог, но  в  годы советской власти многие национальные названия улиц в  Новосибирске сменили. В  целом национальная специфика в  названиях исчезла с  карты города после Второй мировой войны.

На  месте ЦУМа стоял католический костёл. В  районе Вокзальной магистрали селились поляки  — несколько тысяч потомков ссыльных из  сибирских губерний. Они жили в  «голландских» домиках, построили свою школу. Однако после гражданской войны был массовый исход поляков на  родину, отчасти из-за того, что они поддержали Колчака. В  Новосибирске остались лишь немногие прибалты  — они входили в  землячества по  нескольку тысяч. Костёл Святого Казимира просуществовал с  1909 по  1960-е годы, службы продолжались до  1931  года, а  в  начале 1960-х его снесли. Раньше на  его месте простирался до  площади Кондратюка большой пустырь  — Андреевская площадь от  костёла до  улицы Сибирской, где в  1910-е и  1920-е торговали китайцы.

Уже после революции католический квартал расселился и  так и  не  сформировался при СССР. Во  время войны многих русских немцев отправили в  Новосибирск, в  нынешний поселок Садовый на  границе города около Северного объезда. Там до  сих пор чувствуется немецкий порядок  — чистые улицы, дома, увитые цветами. Женщины, дети и  старики распахивали поля от  территории современного жилмассива Родники до  улицы Богдана Хмельницкого. Во  время войны пленные немцы пополнили число жителей «немецкого» посёлка. Военнопленные обратились с  прошением  — иметь право жениться на  российских немках, построить себе дом и  остаться жить в  пригородах Новосибирска. Им  предоставили такую возможность лишь после того, как только они осушили болото в  районе нынешних Родников. Часть потомков ссыльных немцев вернулась на  родину, но  некоторые живут в  посёлке Садовый до  сих пор.

В  Ново-Николаевске существовали два небольших «чайна-тауна». Первый находился в  центре города, на  месте сквера за  оперным театром и  дальше  — за  зданием мэрии. Китайцы торговали обувью, изделиями из  кожи, игрушками и  сладостями. Азиаты селились на  Бийском спуске по  нынешней улице Депутатской до  улицы Семьи Шамшиных. При Советах рынок подвинули на  Бийский спуск, и  в  1969  году, после ухудшения отношений с  КНР, «обрусевших» жителей «чайна-тауна» расселили. Второй «чайна-таун» располагался в  районе устья речки Тулы от  Бугринской рощи и  до  Октябрьского моста  — там китайцы возделывали землю и  торговали овощами. В  1930-х их  землянки и  поля уже мешали застройке левого берега и  к  концу 1950-х полностью исчезли.

Военнопленные и  репрессированные Малороссии, Польши и  Прибалтики ехали в  Ново-Николаевск по  «Литовскому списку» ещё с  16  века, они поступали на  службу к  царю и  участвовали в  освоении всей Сибири. Такие государственные служащие жили в  пойме реки Ельцовки, от  берега Оби и  улицы Сухарной до  современного «Ройял Парка». Поначалу национальная культура сохранялась, но  после революции была забыта. Культура приехавших в  20  веке украинцев и  белорусов сохранилась лучше. Украинцы Ново-Николаевска и  Южной Сибири вплоть до  революции имели свой отличительный знак «Сирый клин»  — маленький серый треугольник между синей и  жёлтой полосами.

На  протяжении всей истории Ново-Николаевска и  позднее  — Новосибирска не  возникало серьёзных межнациональных конфликтов. Приезжие разных национальностей селились компактно и  жили обособленно, часто совсем не  знали русского языка. Между такими районами границы были не  столько географическими, вроде Хилокского и  Гусинобродского рынка, но  социокультурными.

Основной конфликт происходил между русскими приезжими из  разных регионов России. Именно они завезли в  Сибирь европейскую культуру конкуренции и  традицию кулачных боёв «стенка на  стенку» как способ делить землю. Это возмутило коренных русских сибиряков  — чалдонов, которые жили в  селе Большое Кривощёково и  еще 19  старожильческих поселениях. Их  образ жизни был приближен к  природе и  традициям старообрядчества в  быту. Непьющие суровые люди выглядели настоящими пуританами в  глазах приезжих.

Известен случай конфликта между коренными сибиряками и  приезжими самарцами, который продолжался с  начала 1930-х годов до  Второй мировой войны. Сотни рабочих из  Саратова, приехавших на  стройку Комсомольского железнодорожного моста через Обь, вели разгульный образ жизни, шумно праздновали и  много пили. Непьющих чалдонов, которые с  детства были охотниками (а  оружие требует трезвости), это возмущало  — приезжие «вредничали», вели себя антисоциально. Происходили регулярные стычки, лилась кровь.

Однако чалдоны практически исчезли во  второй половине 20  века как этническое явление, ведь даже Маяковский в  своей «Советской Азбуке» объявил их  врагами всего нового и  советской власти, и  пропаганда ВКП(б) прочила завоевательный поход коренных сибиряков на  Москву в  гражданскую войну с  Колчаком. Сейчас «чалдоника»  — этническая культура коренных сибиряков  — в  Новосибирске незаметна.

Материал впервые был опубликован на сайте «Новосибирские новости» 18 апреля 2014 года.