Демпинг в закупках на повышение квалификации медиков может достигать 90%

От качества образования специалистов, занятых в медицине, напрямую зависят здоровье и жизнь людей. Каждые пять лет медработники должны проходить курс повышения квалификации, иначе их отстранят от работы. Как получилось, что профессиональной переподготовкой и повышением квалификации врачей могут заниматься люди, никак не связанные с медициной, а, главное, что со всем этим делать, «Новосибирским новостям» рассказал директор АНО дополнительного профессионального образования «Новосибирский институт повышения квалификации работников здравоохранения» доктор медицинских наук, профессор Александр Антонов.

Он отметил, что если раньше медицина считалась консервативной наукой, то  сегодня она очень быстро меняется, формируя новые доктрины и  схемы лечения. Это диктует необходимость постоянного обновления знаний и  умений. 

«Чем выше квалификация и  образовательный уровень врачей и  сестёр, тем меньше искалеченных или прерванных жизней мы  будем иметь»,  — уверен Александр Антонов.

До  2016 года повышением квалификации и  профессиональной переподготовкой медиков занимались лишь аккредитованные государством организации. На  тот момент в  Новосибирске это были три учреждения  — медицинский колледж, НГМУ и Центр повышения квалификации работников здравоохранения. Как только был принят федеральный закон об  образовании №273, предоставлять такие услуги начали не  только профильные организации, но  и  не  имеющие к  медицине никакого отношения.

По  словам Александра Антонова, в  обязанности медработников входит необходимость повышать свою профессиональную квалификацию каждые пять лет. 

Этот стандарт принят ещё в  советское время. Если у  врача закончилось действие сертификата, а  нового он  не  получил, Росздравнадзор отстранит его от  работы, пока он  не  пройдёт положенный образовательный курс.

Проблему качества образования медицинских работников нельзя назвать узкопрофессиональной, поскольку она напрямую влияет на  качество медицинской помощи  и, значит,  на  здоровье каждого из  нас. Ранее существовала и  определённая схема обучения, которая включала как очные лекции и  семинары, так и  практику на  рабочем месте. В  2016 году от  этих правил начали отходить, а  в  период пандемии основной форматом учёбы стал  дистанционный.

«Наш институт тоже перешёл на  удалёнку и  начал проводить занятия в  форме вебинаров. Это позволяет иметь обратную связь, которая крайне важна в  образовании медиков. Минус в  том, что не  у  всех слушателей есть возможность подключиться к  интернет-обучению, кто-то может не  прийти по  каким-то причинам. Это только кажется, что интернет общедоступен, на  самом деле это не  совсем так»,  — подчёркивает Александр Антонов.

По его словам,  некоторые образовательные центры пошли ещё дальше: они просто высылают материалы для самостоятельного изучения,  вслед за ними медик получает документ о  повышении квалификации.

Сейчас повышение квалификации  — это услуга платная. Человек либо учится  за  свои деньги, либо за  него платит работодатель. Чтобы исключить коррупционную составляющую, ввели аукционы согласно 44-му федеральному закону.

По  словам Александра Антонова, у  образовательной услуги существует себестоимость, которая обоснована экономически. Она учитывает зарплаты преподавателей, амортизацию оборудования, аренду помещения и  многие другие факторы.

«Например, 10  000 рублей стоит образовательный курс на  одного человека. До  того, как мы  стали автономной организацией, мы  работали по  госзаданию при минздраве. В  эту сумму оно укладывалось. Сейчас на  аукцион выставляют задание на  обучение 100 человек с  начальной ценой контракта в  1  млн рублей. Однако заканчивается аукцион с  ценой контракта 10  000  рублей»,  — рассказал Александр Антонов.

На  вопрос, как возможен такой огромный демпинг, он  ответил, что по  44-ФЗ снижение цены более чем на  25% должно вызывать реакцию антимонопольной службы, но  этого, к  сожалению, не  происходит.

«Мы  видели контракты со  снижением цены более чем на  90%. И  эта ситуация почему-то устраивает всех, включая заказчиков (главные врачи стали заложниками 44-ФЗ) и  исполнителей. 

В  итоге дошло до  того, что медицинских работников начали обучать индивидуальные предприниматели, среди которых юристы, педагоги, инженеры. Всё это далёкие от  медицины люди, но  по  закону об  образовании мы  все равны»,  — пояснил Александр Антонов. 

Казалось  бы, отмечает  он, в  самом 44-м законе заложен механизм контроля. В  каждом контракте есть пункт о  том, что качество образования должна проверять экспертная комиссия. Однако этот пункт тоже не  работает, контроля нет.

Несколько лет назад в  России внедрили систему НМО  — непрерывного медицинского образования. Это альтернатива традиционному образованию, калька с  европейской системы, на  формирование которой в  РФ уже потрачены огромные деньги.

«Мы  видим, что 273-й закон разрешает заниматься медицинским образованием весьма широкому кругу лиц, так давайте хотя  бы с  44-м наведём порядок. Контроль за  демпингом на  госзакупках должно  взять на  себя УФАС. Заложить рамки снижения цены, автоматизировать процесс отмена аукционов в  данном сегменте образовательных услуг»,  — считает Александр Антонов.